Как я уже говорила, для меня основой психотерапии являются отношения. И то, что в этих отношениях клиент получает от терапевта.
Многие мои коллеги верят, что в терапии получить недополученное в детстве – невозможно. Такую точку зрения можно увидеть вот здесь.
Я же верю в противоположное. В терапии получить недополученное в детстве не только возможно, но и должно.
Итак, пример с новорожденным. Он кричит, потому что голоден или потому что наделал в памперс. Сам себя накормить или подмыть он не в состоянии. Поэтому он ожидает, что о нем кто-то позаботится. Предположим, мать не спешит мгновенно удовлетворять потребности ребенка. Более того, мать делает это намерено: “Как только перестанет кричать, тогда и подойду, а если реагировать на каждый писк, то он привыкнет орать по любому поводу”. И она, например, шикает на ребёнка, требует, чтобы он “заткнулся” и перестал кричать. В таком случае младенец получает травму (как раз НЕдополучает того, что ему жизненно необходимо).
Я считаю, что в этом недополучении есть ДВА важных (и разных) аспекта.
1. Младенец недополучает уверенности в том, что он, младенец, всесилен, что он может управлять миром и получать то, чего он желает; что мир “настроен” на него, что его невысказанные желания могут быть поняты и исполнены. Ребенок не получает того, что называют “безусловной любовью”.
2. Младенец делает вывод, что он, такой, какой он есть – голодный, обкаканный и кричащий – маме неудобен, мамой нелюбим. Что его собственные потребности и желания (а в младенчестве желания и потребности – это одно и тоже) менее значимы, чем желания и настроения его мамы. Ребенок не получает того, что можно назвать принятием.
И вот такой выросший ребенок приходит к психотерапевту. И у него внутри эти разные вещи прочно связаны. (И, мне кажется, они так же прочно связаны у тех психотерапевтов, которые являются противниками идеи “дополучения неполученного”). Клиент приходит, с одной стороны, мечтая, чтобы его понимали без слов и выполняли его невысказанные просьбы. С другой стороны он желает, чтобы его наконец-то приняли таким, какой он есть, признали его человеческую ценность и важность его желаний.
Первое невозможно. Я считаю, что это и не нужно. Впрочем, важно объяснить клиенту, почему ему теперь это не нужно (потому, что теперь у него есть намного больше ресурсов, чтобы донести до окружающих свои желания или самостоятельно желаемого достигнуть).
Второе – вполне реально. Я считаю, что без этого эффективная психотерапия невозможна.
Итак, для меня задача психотерапии – помочь клиенту для начала разделить безусловную любовь и принятие. При этом я изначально принимаю его таким какой он есть – и тем самым даю ему возможность здесь и сейчас от меня получить недополученное там и тогда от других. А что касается безусловной любви – я буду показывать клиенту, что сейчас у него достаточно ресурсов, чтобы самостоятельно удовлетворять свои потребности.
Напоследок приведу цитату из книги Алис Миллер «Драма одаренного ребенка»:
“Приобретенная способность не скрывать от себя свои чувства позволяет пациенту свободно выражать свои потребности и желания, вытесненные в давнем прошлом в бессознательное. Порой даже и в этом случае удовлетворение желаний невозможно, поскольку эти потребности могут быть удовлетворены только лишь в детском возрасте. (К ним относится, в частности, стремление иметь рядом с собой мать, которая исполняла бы твои желания). Но есть потребности, удовлетворить которые не только можно, но и нужно. Среди них основная потребность каждого человека в свободном самовыражении — в выражении своей натуры, своих чувств в словах, жестах, действиях, произведениях искусства. Потребность в самовыражении появляется у человека с момента его рождения. Даже крик младенца — это своего рода самовыражение. Люди, не имевшие в детстве условий для осознания собственного Я и самовыражения, стремятся к этому всю жизнь. И первому проявлению их подлинной натуры всегда сопутствует сильный страх.”
Так вот, я как раз считаю, что если человек не получил от родителей возможность свободного самовыражения, тогда он идет за этим к терапевту. И терапевт не заменяет мать, выполняя все желания клиента, а дает клиенту то, что не смогла когда-то дать мать – как раз эту возможность свободного самовыражения.