– Давай, ты больше никогда не придешь, – на одном дыхании выпалила она, опуская глаза. Ей хотелось бы сказать эти слова твердым, решительным голосом, но почему-то получилось быстро, скомкано и невнятно. Она сделала усилие, медленно подняла голову и посмотрела на него. Глаза её в этот миг были ошеломляюще пусты и одновременно бездонно-глубоки. В них смешались боль, отчаяние, надежда, мольба…
Он мог бы увидеть всё это, но не увидел, потому что не захотел, потому что он уже давно возвёл между ними непробиваемую стену, о которую вдребезги разбился её взгляд.
Он слегка пожал плечами и ответил:
– Хорошо.
Она и не ожидала другого ответа, но, услышав его, дёрнулась как от удара и поспешно отвернулась.
– Я думаю, так будет лучше для нас обоих, – пролепетала она заготовленную фразу, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
Он одевался и не ответил.
Она неловко вытерла слёзы тыльной стороной ладони и повернулась к нему:
– Значит, договорились?
– Хорошо, – спокойно повторил он, без улыбки глядя на нее.
– Будь счастлив. Не болей, – она собрала последние силы и попыталась улыбнуться. Улыбка получилась блеклой и бесцветной. – Спасибо тебе за всё…
– Но ведь ничего же не было?
– …за всё, что могло бы быть, – закончила она. – Прощай.
– Прощай, – он медленно открыл дверь, вышел и так же медленно закрыл её за собой. Некоторое время она слушала его удаляющиеся шаги. Потом подошла к окну и окинула двор внимательно-бездумным взглядом. «Зима… Снег.. – уставившись в одну точку, вяло подумала она. – Было лето, когда я познакомилась с ним…»
Внезапно вспыхнула, ослепила новая мысль. «Что же я наделала? Зачем я сказала ему это? Он же больше не придёт! Как я буду жить без него? Я не могу, не могу…»
Короткий миг замешательства прошёл. Она истерично стала дергать шпингалет, пытаясь открыть законопаченное на зиму окно, потом метнулась к двери, толкая ее, вместо того чтобы тянуть на себя. Наконец поняла, что дверь открывается в другую сторону, рванула, выбежала в коридор и… столкнулась с ним. Повисла на шее и зарыдала громко-бесстыдно, больше не сдерживаясь. Он повел её обратно в квартиру. Она не сопротивлялась.
Дома механически опустилась на кровать, плакала-скулила, горько и жалобно. Он сидел рядом, печально смотрел на неё, не говоря ни слова.
Постепенно она успокоилась, перестала всхлипывать, покраснела и молчала, отвернувшись от него. Он повернул её к себе, вытер слёзы на щеках и несколько секунд внимательно смотрел в глаза.
– Ты же понимаешь, что я не могу заставить себя полюбить тебя, – медленно сказал он.
Она молчала, слёзы опять катились по щекам.
– Я могу сделать вид, что люблю тебя, но от этого никому не будет лучше, – он потряс ее за плечи. – Понимаешь?
– Да, да, я все понимаю, – безвольно-согласно кивала она головой, совершенно не вникая в смысл его слов.
– Ну и умница.  А я вернулся – кассету тебе отдать. Спасибо. Ладно, я пойду, – он встал и пошёл к двери.
– Ты.. ты… ты… – она встревожено потянулась ему вслед, слова застревали в горле, голос дрожал.
– Я еще зайду, – успокаивающе произнес он и вышел.
Она доплелась до двери и закрыла её. Потом упала на кровать и мгновенно уснула.

1994 год